Храм Света и храм Ночи

 Архитектор Барлуцци

"Религиозное искусство, как искусство чистой идеи, чуждое утилитаризма, должно быть свободным в своих проявлениях. Оно должно подчиняться только религиозной идее и не терпит рабского стеснения в формах". (А. В. Щусев)

Сколько уже писано о Барлуцци и его неповторимых произведениях!

Однако у меня возникло желание написать еще одну статью об этом великом архитекторе после прочтения доклада А.В. Щусева "Мысли о свободе творчества в религиозной архитектуре" С-П 1905г. http://www.pemptousia.ru/2011/10/mysli-o-svobode/. И именно о концептуальном характере его творчества.

Архитектура создает среду обитания человека и обязана соответствовать множеству параметров: времени, стране, традициям, истории, конкретному местоположению сооружения, окружающей территории. Можно также упомянуть и такие "прозаические" вещи как вкусы заказчика, ограниченность бюджета - всегда! И многое, многое другое, что и перечислять-то скучно. Архитектор должен выдерживать эту ежедневную борьбу со всеми факторами, но и не терять из виду главного. В архитектуре, особенно церковной, должна присутствовать идея.

Так сложилось, что Барлуцци начал одновременно руководить осуществлением двух своих проектов: церкви Преображения на горе Фавор и церкви в Гефсиманском саду. И создал Храм Света и Храм Ночи. И это не случайно. Он как бы еще раз утверждает один из основных догматов христианства - догмат о двойственной природе Спасителя. Одновременное присутствие в Нем Божественного и человеческого начал. http://vlad-yulia.livejournal.com/tag/%D0%9F%D0%B0%D0%BD%D1%82%D0%BE%D0%BA%D1%80%D0%B0%D1%82%D0%BE%D1%80

Преображение. Мозаика над алтарем в католической церкви Преображения на горе Фавор

Преображение - первое проявление Его Божественной сущности. Моление о Чаше в Гефсимани - плач страдающего Человека.

Моление о чаше. Мозаика над алтарем в католической церкви Агонии в Гефсиманском саду. Иерусалим

 В церкви Преображения на горе Фавор Барлуцци еще привязан к архитектурной византийской традиции. Но его проект при этом пронизан главной идеей события здесь произошедшего, идеей ВСЕПРОНИКАЮЩЕГО БОЖЕСТВЕННОГО СВЕТА. Вознесенный на 600 м купол горы Фавор, и на вершине его продолжающий этот взлет храм – стройная белокаменная трехнефовая базилика. Здание залито солнцем и само как бы излучает свет. 

 Католическая церковь Преображения на горе Фавор

По гениальной задумке Архитектора этот свет должен был пронизывать кровлю из тонких пластин лучшего белого итальянского мрамора и заполнять храм изнутри. К сожалению, белый мрамор потрескался, и крышу пришлось перекрыть глухими листами меди. Когда я внутри этой церкви - изнутри тоже ослепительно белой - воображаю этот свет, мне его реально недостает. Я думаю об ослепительном таланте Архитектора, сожалею, что не довелось увидеть все первозданное великолепие этого храма.

Кровля католической церкви Преображения на горе Фавор

Параллельно Барлуцци работает над осуществлением проекта церкви в Гефсиманском саду.

Церковь Агонии в Гефсиманском саду, Иерусалим. Вид снаружи

 Место он не выбирал, оно было известно веками. Но вот внешний вид храма опять в точности соответствует его местоположению в низине, на фоне Масличной горы. И в этом проекте он уже вырывается из всех канонов и традиций классики. И все это - ради воплощения главной идеи храма: скорбная ночная Последняя Молитва. Он создает Храм Ночи. Заходишь вовнутрь - ощущение проникновения в другой мир, как в Зазеркалье. Сколько бы ни было там народу - состояние медитации. Колонны уходят вверх, в полутьму, на них опираются мерцающие покрытые звездами купола. Гигантские окна закрыты мраморными решетками, заполненными малопрозрачным лиловым стеклом. Все это создает полное ощущение ночи - мерцание, тишина, слабое освещение в чуть дымном пространстве
 

 Церковь Агонии в Гефсиманском саду, Иерусалим. Интерьер

Колонны и купола - так строят мечети (например, Мескита в Кордове). Но к куполам только Барлуцци мог приделать почти классический фронтон, причем это смотрится абсолютно гармонично. "Почти" потому, что вертикаль фронтона плавно загибается к верхнему краю, таким образом, что изображение Отца Небесного оказывается НАД зрителем. И все это вместе - абсолютный блеск и гармония при нарушении всех канонов классики.

Барлуцци удивительнейшим образом оказался свободен в своем религиозном архитектурном творчестве. Находясь в любой из построенных им на Святой земле церквей, мы в первую очередь ощущаем ИДЕЮ, лежащую в основе ее создания. Это и есть неповторимый стиль Мастера.